Опубликовано в рубрике shefkate / Depositphotos.com
Клиники выплaтят кoмпeнсaции вдoвe и мaтeри пaциeнтa из-зa дeфeктoв oкaзaния eму мeдицинскoй пoмoщи, нeсмoтря нa тo чтo в момент обращения у пациента уже была четвертая стадия рака, помочь больному, скорее всего, было уже нельзя, а сами дефекты не находятся в прямой причинно-следственной связи с его смертью (определение Ленинградского областного суда от 20 декабря 2018 г. по делу № 33-6474/2018).
Иск о возмещении морального вреда в связи со смертью был заявлен всем трем учреждениям, где лечился пациент в последние два месяца его жизни:
- конец августа он провел в отделенческой больнице (структура РЖД) с простудой и воспалением лимфоузлов;
- затем первую половину сентября – уже с пневмонией – в межрайонной больнице;
- а вторую половину сентября с диагнозом «лимфома желудка IV степени» – в дорожной клинбольнице (структура РЖД).
Умер пациент от диффузной В-клеточной крупноклеточной лимфомы, NOS (неспецифицированной), GCB-иммуногистохимического варианта, осложнившейся распадом очагов некроза в опухолевом узле в печени и кровотечением.
По мнению истцов, медицинская помощь больному была оказана некачественно во всех трех учреждениях, и материалы дела это подтвердили.
Однако наибольший интерес представляют дефекты медпомощи, оказанной лишь двумя последними больницами и описанные судебными экспертами:
- в них обеих «имело место отсутствие короткой и внятной процедуры быстрого направления гистологических материалов» для консультации/второго мнения в профильные учреждения (в т.ч. если в самой больнице ИГХ не проводится). Именно поэтому первичная локализация опухоли не была выявлена. Кроме того, не были выполнены все необходимые мероприятия по диагностике ЗНО без выявленного первичного очага;
- межрайонная больница, которая не имеет собственных техвозможностей диагностики, не перевела пациента в профильное учреждение;
- дорожная больница после установления диагноза не начала адекватное лечение (химиотерапевтические и иммунохимиотерапевтические схемы).
При этом экспертиза отметила следующее:
- недостатки организации лечения, в частности поздняя диагностика, явились фактором, способствующим смертельному исходу,
- однако они, недостатки, не находятся в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти;
- есть вероятность, что при более ранней (за месяц до кончины) первичной локализации опухоли и адекватном лечении в профильном стационаре у болезни был бы благоприятный исход (переживаемость до 3 лет и возможность полного излечения). Но все же с учетом стремительного атипичного характера опухолевого процесса с образованием крупного метастатического узла в печени и возникшим из него массивным кровотечением, по мнению экспертов, избежать неблагоприятного исхода было нельзя.
Тем не менее дефекты медпомощи были, и суд был вынужден признать, что действия медработников обеих ответчиков являлись объективно неправильными, противоречащими общепринятым и общепризнанным в медицине правилам.
А значит, в данном случае, некачественная медпомощь (неадекватный объем диагностики, поздняя диагностика, несвоевременный перевод в профильное учреждение) повлекла сокращение периода жизни пациента, что способствовало ухудшению его качества жизни, а также ускорению смертельного исхода. Что не исключает противоправность действий медработников и свидетельствует о наличие непрямой причинно-следственной связи между их действиями и наступлением летального исхода.
В итоге с каждой из двух «последних» клиник были взысканы по 600 тыс. руб. в счет компенсации нравственных страданий и по 300 тыс. руб. «потребительского» штрафа в пользу истцов.
Что же касается больницы, которая лечила пациента от ОРЗ и лимфаденита, не обнаружив рекомендуемой онконастороженности, то ей удалось «выйти» из числа проигравших иск. Экспертиза сочла, что хотя это медучреждение тоже допустило дефекты медпомощи, однако таковые не находятся ни в прямой, ни в косвенной причинно-следственной связи со смертью пациента. Поэтому обязанности компенсировать моральный вред на нее не возложено.